“Да, моя любимая*, я тоже очень люблю бульвар Ротшильд. Эти деревья, эти огромные фикусы, настолько привычные, что кажется. что они были тут всегда. Зеленая река рассекает серое море, окруженное бетоном, стеклом и сталью.

Собаки с удовольствием задирают лапу над мелкой галькой бульвара – наконец то они нашли себе кусок незаасфальтированной земли в большом городе. Собаки, как мне кажется, знают толк в городских улицах, они помнят то, что мы забыли за непрестанной поспешностью, за невнимательностью и равнодушием течения жизни.

Но я обещал рассказать тебе о бульваре Ротшильд, о бульваре, возникшем случайно, о подарке. который получился по ошибке. Нет-нет, я не выдумываю “сказку на ночь” – вся эта история записана в протоколах заседаний совета поселения Ахузат Байт*. Все эти советы, комитеты, комиссии, если в чем-то они и сильны, так это в спорах. Но еще больше они сильны в протоколах.

Так вот, в январе 1909-го года заседал этот совет поселения и спорили на этом собрании по сложному вопросу – что же делать с глубоким оврагом, рассекающим территорию будущего поселения. И рассматривали на том заседании проект хайфского архитектора Трейделя. А так как одного проекта для принятия решения этому совету было мало,  они заказали еще один – у известного венского архитектора Вильгельма Штясны*.

Трейдель хотел создать здесь, среди песчаных дюн  эдакий природный заповедник, сохранив овраг, таким, каким он был, лишь окружив его деревьями. Штясны предлагал создать парк внутри поселения, прямо на перекрестке улиц Герцель и Ахад Хаам, засадив овраг деревьями и кустами. И, как ты думаешь, какой из проектов был утвержден? Ни один из них!

Поселковый совет поблагодарим обоих архитекторов за сотрудничество и…  заказал еще два проекта. Автором одно из них был профессор Борис Шац, автором второго – инженер Авраам Гольдман. И после долгих заседаний и бесконечных споров совет принял решение – не утверждать и эти два проекта тоже.

Некоторые члены совета хотели построить общественные здания прямо в центре поселения, другие предлагали построить их на высоком холме, третьи говорили, что на высоком холме место синагоге, а не общественным зданиями предлагали построить эти здания в низине. Четвертые были против общественных зданий вообще, и, как всегда, находились такие, которые были против общества.

И наш бульвар, наш любимый бульвар вообще не был и их планах. На его месте хотели построить улицу. Узкую и одностороннюю улицу. Улицу “чтобы было”, без общественных зданий, без проезжей части. без деревьев, без собак и кошек. “Заднюю” улицу, на задворках поселения, на окраине, у черта на куличках, в далеком далеке…

Но наш бульвар оказался умнее всех этих советов, комитетов и заседаний. И хотя на его месте был глубокий овраг, он “призвал”людей, внушив им то, каким он будет. Без проектов, без решений и утверждений. Наспех сколоченные деревянные тележки бегали взад-вперед, засыпая его песком, слой за слоем, еще песок и еще песок. И именно из-за того, что на свеженасыпанном песке не строят дома, опасаясь, что они просядут, провалятся, именно от безысходности пришлось им оставить эту улицу такой широкой, так и не ставшей парком, но ставшей нашим бульваром.

Ставшей красивым бульваром, с великолепными разросшимися фикусами. Позже построили там удивительные по красоте здания, засадили газоны. И между деревьев и кустарников, словно воздушный змей с длинным вьющимся хвостом, зеленым, розовым, оранжевым, цветастым и сверкающим, летящий в голубом небе, где еще нет электрических столбов и проводов, протянулся наш бульвар….

И тогда все приезжающие в гости- из Яффо и Иерусалима, из Хайфы и Петах-Тиквы скрежетали зубами от зависти к эти тель-авивцам. Надо же – еще нет у них города, а уже есть у них бульвар.”

Серджио Лерман, архитектор, в прошлом главный инженер тель-авивского муниципалитета.

* Это реальное письмо С. Лермана своей дочери, вошедшее в его книгу о Тель-Авиве. 

* Ахузат Байт – так назывался Тель-Авив до июня 1910-го года.

* Вильгельм Штясны – архитектор из Вены, еврей. Строил синагоги во многих городах Европы. Один из выдающихся его проектов, дошедших до наших дней —  реформистская синагога в украинском городе Ивано-Франковск, получившая название Темпль.
примечания и перевод Б.Б.
 

Серджио Лерман