Здравствуй и прощай.
За окном с утра сильнейший ливень, гром и молнии. Та еще погода… а дома сидеть не хочется. Дома у меня исчезает ощущение выходного дня. И я беру свой ноутбук и еду в аэропорт. Там, усевшись за угловым столиком кафе, я наблюдаю за встречами и расставаниями, ведь аэропорт — это ворота. Ворота, в которые входят и выходят, люди и судьбы.
Вот парень провожает девушку. Рейс Тель-Авив — Мумбай. Судя по огромному рюкзаку и отсутствию чемоданов, она собирается туда надолго. Она весела и нервозная, еще бы — ее ждут приключения. А он — спокоен и печален. Вот, наконец, отмечен билет, резиновая лента со скрипом увезла в темные недра аэропорта ее рюкзак. Последний поцелуй, снимок пелефоном и она убегает… » Дьюти Фри» ждет. А он долго смотрит ей в след, он совсем не уверен, что увидит ее когда-нибудь еще.
А вот большая шумная семья индусских евреев провожает бабушку. Бабушка весела, а семья без стеснений рыдает. Я их понимаю — бабушке лет 80 на вид… кто знает сколько ей осталось.
Какая-то группа, явно коллеги по работе, улетает в Грецию. Между тележками носятся дети, родители абсолютно не обращают внимание на их визги. Израильтяне. Приходит очень крупная дама и зычным голосом что-то им объявляет, раздавая какие-то конверты. Начинается движение в сторону регистрационных «прилавков». Путаницы становится больше — кто-то впопыхах схватил не свой багаж, кто-то вдруг вспомнил о детях. На несколько минут в размеренную жизнь аэропорта врываются крики и бедлам. Но, снова вплыла необъятная дама, и рявкнув, словно большой пароход, остановила это броуновское движение. Взмахами руки она разделила эту толпу на три упорядоченные очереди. Перепуганные дети (еш!! не так легко испугать израильского ребенка) прижались к родителям. Стоя как постовой, она продолжала наблюдать за группой и там воцарилась тишина и спокойствие.
Мелодичный голос на иврите и русском объявил о прибытии самолета из Киева. Украинский они еще не освоили. Пока я допил свой кофе, в зал вывалились пассажиры этого рейса. Вот не могу объяснить, но наши бывшие соотечественники сразу узнаваемы. Уже и одеваются они как европейцы, ну кроме тех, что в спортивных штанах с вытянутыми коленками и вручную пришитыми лампасами. И вместо челночных баулов у них вполне цивильные чемоданы. И пахнет от большинства не салом и самогоном, а нормальным парфюмом. Но что-то в глазах у них особое. Не буду углубляться, тем боле, что под радостные возгласы встречающих «Миколы» и Сэмэны» были растасканы по машинам и увезены.
Прошла группа чернокожих спортсменов, в тишине влекомые маленьким белым старичком. Он что-то выяснил в справочном бюро, отчаянно махнул рукой и сел тут же на чемодан. Спортсмены, словно личная охрана, окружили его и стояли все-также молча. Почему я так уверен, что они молчали? Не было характерного для темнокожих блеска зубов.
Милая дама подошла ко мне и спросила на английском, — не знаю ли я, когда пойдет поезд. Зонтика у нее не было. Я понял, что дама сейчас присядет ко мне, чтобы болтая, убить время до поезда. Я нырнул в свой бездонный рюкзак и выудил оттуда складной зонт. «Презент»… «Грацио», — мне даже показалось, что дама присела в реверансе. Уж очень мне было лень объяснять ей, что такси тут же рядом, под крышой. Милая дама ушла на выход, мило улыбаясь и крутя в руках старый мужской зонт.
«Мишенька, отойди от эскалатора»,- кричала на весь зал бабушка, явно одесситка. Мишенька и не собирался к нему подходить. Он стоял в глубоком раздумье, наблюдая за убегающими ступеньками и было непонятно, кого он больше боится — бабушку или эскалатора.
«Мамаша, я же просил Вас присмотреть за ребенком»,- лысый здоровяк в кожанном пальто до пола, подхватил малыша и вручил бабушке. После этого он вернулся к компании таких же пузатых мужиков, которые уже разлили «Абсолют» по пластиковым стаканчикам. Выпили, не поморщившись, и о чем то тихо заспорили.
Процокали каблучками две блондинки в таких мини, что мне даже холодно стало на них смотреть. Заказали каппучино, диетический тортик и подошли с барному столику. Ну я так и подумал — в таком мини и сесть то невозможно. Интересно — летят или встречают? Багажа нет, значит, скорее всего, встречают. Или работают… Да и Бог с ними.
Подошла большая арабская семья. Заказали кофе, колу детям, какие-то булочки. Сели к столу, дети абсолютно спокойные, с умными глазами. Мужчины спросили официантку, можно ли тут курить. Получив вежливый отказ, спокойно и без возмущений спрятали сигареты в карманы, и негромко заговорили с женами. Маленькая девочка, лет 7-8, подошла ко мне и стала смотреть, как я печатаю. Почему-то мне захотелось ей улыбнуться и она тепло улыбнулась мне в ответ. Потом засмущалась и убежала к семье.
Усталый таксист попросил четыре бутерброда и шесть кофе.
Пропорхнула стайка эль-альевских стюардесс, с развевающимися на бегу платочками.
Град колотит по куполу аэропорта, и вдруг сквозь затемненные стекла пробилось солнце. Наверное и радуга где-то повисла.
С улицы заходили люди… улыбались… редкие все-таки плакали. Но в большинстве своем люди улыбались. Люди все-таки!
33 Replies to “Здравствуй и прощай.”
Добавить комментарий
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
Приятные, теплые наблюдения, несмотря на дождь и град.
И сразу захотелось полететь куда-нибудь…
Спасибо, прочитал с огромным удовольствием.
И вспомнил, как нарочно приезжал в аэропорт за четыре часа до рейса — ради таких вот наблюдений.
Игорь, спасибо! Очень теплый рассказ у Вас получился, не смотря на погоду 🙂
Хорошей Вам недели.
Вам спасибо:) (только я Борис, а не Игорь.. теперь буду голову ломать — может Вы не меня имели ввиду?:) )
И я очень люблю эти наблюдения-подсматривания.
Меня тоже в аэропортах посещают такие мысли,но мне сразу грусно и хочется куда-нибудь улететь,приятно что я не одна,спасибо..
Если Вы не улетели — значит точно не одна:)
Спасибо, с огромным удовольствием читала.
спасибо
могу только написать +1:)
о! я тоже буду ездить в аэропорт… когда дождь и тоска…
спасибо!!
Спасибо, замечательные живые зарисовки в натуры, теплые и человеколюбивые, а также прекрасный способ пережить дождливые выходные.))
О, извиняюсь, Борис, я почему-то была уверена, что Вас зовут Игорь.
Всегда с наслаждением читаю Ваши посты.
spasibo
Ну если с наслаждением, то в порядке исключения можете звать меня Игорем…в минуты наслаждения:) 🙂
Напомнило вот это : http://www.youtube.com/watch?v=u-ph0XldnY8&feature=related
(Меир Ариэль)
Да, замечательная песня. Я относился к Меиру с большим уважением,даже после выхода его последнего альбома. Мы были с ним знакомы, необыкновенный рассказчик.
Спасибо за компанию… :))
Вы узнали себя?:) Или сидели за соседним столиком?:)
Я узнала себя… в вас…))) Только без ноутбука. :))
Начинал я на салфетках:) Потому и ЖЖ мой так называется. Но салфетки не самый лучший способ хранения информации. Рукописи может и не горят, но стиральная машина убивает их безвозвратно. Вот и пришлось перейти на ноутбук, хотя обожаю звук пищушего пера:)А теперь вообще намечается переход в аудиоряд.
В дождь и град все-таки лучше наблюдать, а не летать:)
салфетки… (из тех, что сохранились — не мои! — путешествовали со мной через границы и бережно хранятся в архиве…)
после стольких лет стукания по клавишам, я, увы, разучилась писать пером (тем более, что delete решительнее топора…)
Просто я никогда не пишу по следам… Брожу, слушаю… впитываю…)
Я или пишу по принципу туркменского акына -«что вижу, о том и пою», ONLINE то есть, или очень долго в себе это перевариваю… иногда и годы. Я даже заметил, что спустя время запахи, звуки в моих … рассказах становятся острее. Мне так кажется…
В дождь и град конечно лучше быть только наблюдателем, но ведь путешествовать и наблюдать — куда приятнее 🙂 Я и сама люблю «подсматривать-подслушивать» в людных местах, когда все суетятся и заняты собой, своими делами. Это очень интересно, я несколько раз писала в своем жж об этом «на манжетах».
Не зря говорят, что наблюдение за наблюдающим куда интереснее, чем наблюдение за объектом наблюдения:)
Второе — очень похоже. Причем, от наблюдений до записи сроки самые разные. От нескольких часов, до нескольких лет. У «выдержанных временем» — вы правы, — иной вкус… более насыщенный, многоплановый, перебродивший…
Да, зачастую это действительно так. И такое я тоже видела. Ну а чтение этой зарисовки в аэропорту или моих наблюдалок — почти наблюдение за наблюдающим, а?
а почему «почти»?
значит будем и дальше делиться… салфетками:)
Потому, что еще очень интересно видеть лицо этого самого наблюдателя, а иногда и позу. Они о многом могут рассказать. Глаза, жесты, неподдельный интерес, отсутствие суеты, изгиб… целый букет
всенепременно!)
🙂